С каждой новой встречей, проведённой в компании друзей, Эмили всё больше казалось, что это не она имеет влияние на них, а они так влияют на неё, что делают из рыжей безвольную куклу, которую можно затащить в любое место и заставить делать почти любые вещи. Такое сравнение каждый раз вызывало у неё улыбку, но, оценивая сегодняшние приключения, которые в конце концов привели компанию в незнакомый паб, Эмили считала, что не зря беспокоится. Она для порядка немного поворчала, но царившая тут атмосфера и приятная компания быстро избавляли её от ненужных мыслей. К тому же, внезапно оказавшись не в центре компании, она просто начала рисовать. Можно было аутентично делать это на салфетке или бирдекеле, но Эмили ограничилась собственным блокнотом. Несмотря на то, что чаще она рисовала с помощью графического планшета, ей больше нравились рисунки от руки, когда он получается чуть более грубоватый, чуть неровный, потому что серьёзные ошибки просто так не удалить. Они, правда, не были заметны невзыскательному глазу, поскольку Эмили давно набила руку, и сейчас рисование стало для неё обыденностью, без которой она не могла долго жить. Как, например, хороший завтрак. Или глоток воздуха.
Впрочем, она рисовала не просто так - негласная традиция, согласно которой каждый раз кто-то из их компании что-то рисовал в каком-то из пабов, а потом оставлял тут рисунок, переходила от одного участника к другому, и в этот раз должна была рисовать Эмили. Пока она выводила что-то абстрактное, чётче прорисовывая некоторые линии, её взгляд скользил по внутреннему убранству паба, который тоже можно было изобразить. Она понимала степень сложности такого рисунка, но тут же, словно ответ, увидела и часы работы, которые словно приглашали её остаться тут подольше.
С той серьёзностью, с которой Эми подходила даже к обычным, простым зарисовкам, ей вообще не стоило бы принимать участие в этом челлендже, да и реакцию некоторых людей на такое творчество она хорошо видела. Конечно, некоторые смотрели на результат работы с улыбкой, кто-то с удивлением, но некоторые были откровенно недовольны, потому что их нарисовали. Впрочем, это касалось только тех рисунков, которые как-то изображали лицо невольного позирующего. Внимание же Эмили привлекла женщина за барной стойкой. 
Она сидела спиной к Эмили, поэтому та не боялась вдруг случайно слишком подробно изобразить её лицо. Рыжая не смогла бы ответить, удачный ли это вид для зарисовки, или же её привлекла такая деталь, как протезы ног, тускло поблёскивающая в неярком свете паба. Главное, что рисунок строился. Эми не боялась, что она вдруг может уйти - такие художества с удовольствием забирал бармен, развешивая где-то рядом с баром. Там же были другие памятные вещи, которые любят делать посетители, и многочисленные фотографии.
Может быть, прошло десять минут. Может, пятнадцать. Но Эмили казалось, что она рисует слишком уж долго, стараясь придать рисунку живости. На самом деле, больше всего внимания она уделила как раз ногам и одежде, чтобы фигура была узнаваемой. Окружающее незнакомку пространство было слишком расплывчатым на этом рисунке. С чувством выполненного долга (но ещё и потому, что ей нравился этот долг) Эмили вывела в углу блокнотной страницы свою подпись, смайлик и оторвала блокнотный лист так, чтобы случайно не уничтожить всё творчество.
Она прошла к стойке, чтобы заказать ещё эля, и скромно подала незнакомке своё творчество. Чтобы это не выглядело подозрительно, решила добавить:
- Это вам.
Женщина была довольно симпатичной, выглядела взрослой, хотя Эмили не слишком умела определять возраст на лицо, поэтому о природной этике решила не забывать. Объяснения выглядели бы очень долго и откровенно занудно, поэтому рыжая после недолгой паузы решила объяснить происходящее максимально кратко:
- Я просто люблю рисовать.

- Ну да, - Эмили приветливо улыбнулась. Она давно перестала что-либо охарактеризовывать как "странное", больше предпочитая думать, что люди себя больше ограничивают, придумывают собственные правила только для себя и чуть ли не пальцем у виска крутят, когда появляется кто-то, кто с лёгкостью ломает устои. А в этом не было ничего странного. В конце концов, в этом и не было ничего странного с точки зрения творческого человека. И ничего опасного. Ну, разве что эта женщина - какой-нибудь опасный преступник, тогда рисунок автоматически превращался в фоторобот.
- Да, Эмили, определённо фоторобот, на котором нет лица. А у скольких людей могут быть протезы вместо ног, можешь ответить? Ну, вот и не говори глупостей.
Но, в общем-то, всё прошло довольно гладко, и поэтому Эмили даже порадовалась. И не спешила уходить назад с чувством выполненного долга. Она любила общаться с новыми людьми - всё-таки, и другие играли роль в её вдохновении. Быть может, сегодня она, уже будучи дома, нарисует ещё один портрет? Пусть уже и смутно похожий, но вот сама идея... Сама идея ей приглянулась.
- Не только, - почти не раздумывая, ответила Эмили. Честность обычно подкупала других людей. Единственное, о чём можно было умолчать, так это о привычке их компании заниматься этим в барах, но Эмили не считала эту информацию... нечестной по отношению к незнакомке. Просто она не несла в себе никакого смысла. Да, нарисовать что-то надо было, но на эту женщину ей никто не указал - ирландка выбрала сама.
- Не откажусь, - Эмили ненадолго повернулась в сторону своего места, махнула рукой друзьям, мол, всё в порядке, и заняла место за стойкой рядом, - Но в то же время это по желанию. Я рисовала просто потому что захотелось. Так совпало - вы тут давно, никуда не уходили, стало быть, удобно срисовывать с натуры, - девушка мотнула головой, - Тонкости изобразительного искусства. Я постаралась выделить ноги, потому что они привлекают внимание, делают образ узнаваемым - всё-таки, пока я рисовала, то видела вас только со спины. Вот так и получилось. Могу попробовать изобразить что-то ещё, если вы никуда не торопитесь, - она пожала плечами, говоря о том, что и положительный и отрицательный ответ примет одинаково. В самом деле, несмотря на то, что паб был далеко от дома, Эмили никогда не торопилась к себе побыстрее. Дом ассоциировался у неё с работой - пусть и приятной, но всё же работой. Там нельзя было заказать себе чего-нибудь выпить, нельзя было пообщаться с друзьями и устроить какой-нибудь творческий челлендж. Дом идеально подходил для того, чтобы поспать. К тому же, пока Трейсер была на своих заданиях, опустевшая квартира вызывала у неё бесконтрольное чувство грусти, поэтому... что там делать-то?
- Кстати, я Эмили, - вдруг заметила рыжая, - Приятно познакомиться.

Пока что Эмили только удивлялась, и удивление это носило явно положительный оттенок. Сейчас её, пожалуй, было легко понять неправильно, поэтому она решила никак не комментировать увиденное, однако...
Однако она встречала разных людей. В том числе и тех, у кого были определённые модификации тела. Разумеется, не тех, кого это коснулось так же сильно как женщину рядом, но Эмили во всех случаях не знала слишком много, да и спрашивать стеснялась. Заметила только, что другие люди относились к этому, как к какому-то увечью, сродни инвалидности, а эта женщина, похоже, гордилась обновкой и ничуть не стеснялась. В общем, пока Эмили не начала задумываться о совсем уж посторонних вещах, связанных с протезами ног этой женщины, смущение и не думало появляться среди того любопытства, которое излучала рыжая. Ей уже начало казаться, что и рисовала она прежде всего именно ноги, а остальное получилось так себе, посредственно. Но нет - это было не так.
Удивлённо изогнув бровь, Эми оценила попытку самостоятельно выполнить заказ скорее негативно, чем позитивно, но вслух ничего не сказала. Просто это был один из таких дней, когда ей было, в общем-то, хорошо, и никак портить собственное настроение не хотелось. Даже, казалось бы, уместными замечаниями, но на пустом месте. Бармен куда-то отлучился, и, как показалось Эмили, его не было с самого начала сложившейся возле стойки беседы. К тому же, судя по всему, эта женщина знала его, а значит и конфликта на пустом месте из-за бутылки скотча не будет. В случае чего, любой конфликт такого рода могли бы сгладить чаевые.
Тема для обсуждения перешла в привычное для Эмили русло, и она решила объяснить. Может, это казалось прописными истинами только ей самой, а может быть звучало довольно стереотипно для человека, который занимается рисованием и фотографией. Но всё-таки...
- Внешность - это ещё не фотография. И не рисунок, - Эмили со всё тем же любопытством зыркнула за собеседницу чуть пристальнее, чуть внимательнее, разглядывая лицо, - Хороший художник или фотограф подчёркивает достоинства и скрывает недостатки человека, которого собирается изобразить. В то время как художник может сгладить острые углы при рисовании, фотографу это сделать чуть сложнее - надо работать и с освещением, и с одеждой, но чаще всего это невозможно, поэтому всё сводится только к верному ракурсу. Это больше, чем просто нажать на спуск, - подытожила она, - Так что, отвечая на твой вопрос - да, из любого может получиться модель. Не такая, конечно, чтобы считать фотографию основным источником прибыли, но чтобы изобразить красиво - да.
Она сама не заметила, как перешла на "ты", но преодоление этого барьера часто давалось рыжей легко, без лишних вопросов и мыслей о том, что она ведёт себя фамильярно. В то же время, Эми пока сомневалась, потому что время и силы, затраченные на портрет, означают, что домой она вернётся только под утро. И причём внутрь алкоголя (хорошего, но алкоголя), которым её угощали, не способствует рисованию без ошибок. Впрочем, это было по одну сторону весов. По другую находилось интересное знакомство и беседа, которую слишком просто свернуть какой-нибудь дурацкой фразой.
- Твоё здоровье, - вторила она. Что-либо крепкое Эмили ненавидела пить залпом - она считала, что это сродни таблеткам, которые быстрее надо проглотить, чтобы они подействовали. То есть, грубо говоря, для многих крепкие напитки были лишь способом побыстрее захмелеть. Рыжая же пыталась уловить вкус каждого, но отношения с алкоголем у неё были сложные - и поэтому в пабах она пила в основном какие-то коктейли. Или ирландский кофе.
Она решила, что обязательно закажет именно его, когда бармен соизволит появиться. Совсем отказываться от выпивки она не хотела, чтобы не обидеть Йонсу, но и употреблять чистый скотч, который ощутимо бил по голове, тоже не очень хотелось.

Отредактировано Emily (2017-02-22 02:56:03)

И, правда, что?
Эмили даже немного сконфузилась - беседа развивалась так впервые, поэтому она действительно не знала, что предложить и как предложить. Рыжая любила рисовать портреты, но в их компании гуляли истории о том, что не все воспринимают портрет как портрет, а не, скажем, фоторобот или просто лист бумаги с чьим-то лицом, который будет украшать барменский уголок. Звать эту женщину к себе она тоже не хотела, потому что это выглядело бы странно. Конечно, Эмили использовала часть своей квартиры как фотостудию, но не считала, что своё жильё для этого подходит. Напротив, она старалась фотографировать желающих где угодно, но не у себя дома.
- Я не знаю, - честно призналась она, бесхитростно разглядывая Йонсу, - Обычно мне заказывают что-то конкретное, а я рисую. Только хорошие портреты занимают несколько часов, и их невозможно рисовать, не видя человека вживую. Во всяком случае, у меня иначе не получается.
Профессия Йонсы звучала настолько сурово, что о собственных мыслях про фоторобот рыжая скромно умолчала - ей почему-то казалось всё это обязательно связанным. Что даже бывший инженер по безопасности может отнестись к простому рисунку, как к чему-то компрометирующему. Впрочем, может на самом деле всё было куда проще, а Эмили сейчас здорово усложняла дело, всё ещё сомневаясь. Но ей всё-таки хотелось услышать и мнение своей новой знакомой.
Которая рассуждала о логичных, в общем-то, вещах, но Эмили не могла не улыбнуться, а затем и объяснить свои принципы, которые могли отпугнуть тех, кто не был с ними знаком.
- Можно и так сказать. Но на самом деле всё куда сложнее. Мне куда проще и приятнее понять вкус какого-нибудь коктейля, нежели хорошего скотча. Так что...
Она рассмеялась. Шутки про пять вечера обычно обижали некоторых коренных англичан, но Эмили не подшучивала над ними - мало ли, в результате чего сложились подобные традиции? Она считала, что любые, даже глупо выглядящие и глупо звучащие обычаи надо воспринимать как данное. И всегда думать о том, что собственные принципы тоже могут вызвать у кого-то не самый доброжелательный смех.
- У меня говор не британский, - пояснила рыжая, почему-то думая о том, что ирландца сложно вычислить в толпе, пока он не начнёт материться - Я прожила здесь большую часть своей жизни, но родилась в Ирландии. Наверное, по этой причине я не научилась соблюдать лондонские обычаи. Впрочем, если говорить о выпечке, то любой пятичасовой чай можно сделать привычкой. Как полезной, так и вредной для здоровья.
Эмили согласно кивнула, наблюдая за барменом. Не угрюмый, как некоторые, достаточно дружелюбный и разговорчивый. Она заказала ирландский кофе, и, пока бармен выполнял заказ, достала свой блокнот и начала делать эскиз. Сначала это были просто неровные, образующие рисунок линии, но они быстро приобретали очертания стойки, бутылок самых разных форм и размеров, нескольких сидящих за стульями фигур. Нельзя было угадать, о какой именно барной стойке в каком пабе речь, пока Эмили не вывела узнаваемую вывеску с названием. Она не нарисовала только Генри, потому что он постоянно двигался. Когда бармен поставил перед рыжей бокал, она уже закончила, чуть было не использовав рисунок как бирдекель.

Отредактировано Emily (2017-02-22 18:52:31)

Невозможно было не заметить перемену в культурном общении, но Эмили, несмотря на цвет волос, по пустякам не вспыхивала. Могла, конечно, но одно дело - это бытовая ругань, скажем, с не самым честным барменом, а этой женщины она немного побаивалась. К тому же, не в привычках Эмили было разубеждать кого-то в том, на что она не могла повлиять. Люди реагировали подобным образом на что-то слишком личное, значит Йонса сама сталкивалась с чем-то подобным в прошлом. Что ж... теперь было ещё сложнее придумать нейтрально-дружелюбный ответ.
- Рисование - это творческий процесс и постоянное самосовершенствование, - наконец, заметила Эми, - Всё, что не связано с этим - деньги или же то, чем выполняется рисунок - не так важно.
Она занялась своим кофе, поглядывая на рисунок и временами переводя глаза на бармена, словно пока не хотела вручать ему своё художество. Возможно, что Йонса не была так уж неправа, но зачастую в заказе клиента лежали конкретные цели, которые рыжая не так часто умела перед собой ставить. Ей нравилось браться за сложные заказы - например, когда человек знал, чего просит. Определённая поза, определённая одежда - всё надо было отобразить на рисунке. Нарисовать "как вижу" было проще в разы, но где здесь место для самосовершенствования и умения выполнять любые по сложности работы?
Поэтому про себя Эмили в конечном итоге не согласилась с этим мнением.
- Я и не настаивала, - пожала плечами рыжая, - Моё долото с молотком без работы не останутся.
Ей вдруг захотелось вернуться к друзьям, но она решила сначала расправиться со своим кофе. Во всяком случае, мало ли у неё было не слишком приятных бесед? Мало ли людей говорили ей о том, что ей лучше не продолжать рисовать? Конечно, всякие случаи бывали, но жизнь зачастую подкидывает именно такие ситуации, чтобы внушить сомнения, заставить просить у кого-то поддержки. Справиться с такими ситуациями в одиночку - настоящий талант. И у Эмили, которая потеряла родителей и привыкла не рассчитывать ни на чью поддержку, это получалось. "Пообтесается, пообваляется", - каждый раз думала она, и чаще всего не ошибалась.
- Это заметно, - с усмешкой прокомментировала Эмили, оставив при себе не слишком приятные реплики насчёт природной ирландской грубости по поводу и без. Сама бы тоже была хороша, если бы поддержала беседу в том же ключе.
Вместо этого, она спокойно пила кофе, глядя на фотографии, оказавшиеся на стойке. Нельзя было сказать, что Эмили они слишком удивили и заинтересовали, да и чужая жизнь обычно представляет интерес тогда, когда хочется о ней что-то узнать. Ну да, о многом можно было догадаться, ещё кое-что - представить. Но всё-таки это была жизнь человека, с которым Эмили скорее всего больше никогда не увидится. Подавив в себе те крупицы любопытства, которые у неё остались после подробного обсуждения собственных возможностей, ирландка покрутила в руках опустевший бокал и поднялась со своего места.