Во время эвакуации пострадали не только нога и гордость Гэндзи, но и, что немаловажно, его футон. Одна из тех немногих вещей, которые он прихватил с собой в Ирак, когда ехал защищать полевой госпиталь,  попала под шквальные пулеметный огонь и оказалась продырявлена в нескольких местах. Обнаружил это японец очень поздно - когда ему на скорую руку залатали ногу и отправили отдыхать. Вот в своей пустой комнате он и раскатал футон, чтобы обнаружить два десятка дырок от пуль, прошивших матрас насквозь. Когда-нибудь доводилось видеть, как киборг, вооружившись ниткой и крошечной иглой, штопает дырки в ткани? За двадцать лет самостоятельной жизни всякое случалось, но обычно если кто-то умудрялся продырявить Гэндзи костюм, то за дело брались вовсе не портные, а врачи организации, так что профессионализмом тут и не пахло. Когда на половине футона уже появились кривые стежки, а глаза Гэндзи уже начали слипаться, он плюнул на все и лег спать так.
По пробуждению его ждал неприятный сюрприз - при попытке подняться он едва не навернулся, чуть не улетев в стоящие рядом с его спальным местом коробки со всяким хламом. Еще вчера отремонтированная нога просто не подчинялась воле хозяина.
- Kuso, - тихо выругался киборг и несколько раз стукнул кулаком по конечности, которую тут же пробило импульсом боли, похожим на разряд электричества. Но зато чувствительность моментально вернулась, вынудив японца зажмуриться и стиснуть зубы. Теперь он мог подняться на ноги и кое-как доползти до дверей. Механическую конечность периодически простреливало новым разрядом, но их можно было назвать скорее неприятными, чем болезненными. В какой-то момент Гэндзи даже показалось, что возможно эта неисправность носит временный характер, но “электронные спазмы” не прошли даже когда он показался в дверях столовой. Болтающие между собой техники даже почти не пялились на вошедшего киборга, который уже привык к подобным взглядам со стороны людей. Он сразу пошел к кухне, откуда уже доносился чудесный запах домашней еды, и быстро соорудил себе небольшую горку из риса, омлета и овощей на тарелке, попутно прихватив палочки и чашку с чаем. Сняв шлем и положив его на стул рядом с собой, японец шепотом поблагодарил того, кто приготовил эту еду, и приступил к трапезе. Рис оказался слегка более рассыпчатым, но в меру соленым и хорошо сваренным, а омлет имел идеальную воздушную консистенцию и таял во рту. Повар, кем бы он ни был, очень постарался и вложил в готовку всю душу, поэтому Гэндзи посчитал невежливым торопиться и медленно доел все до последнего зернышка, то и дело поглядывая по сторонам в поисках знакомой золотистой шевелюры. Зал начал потихоньку пустеть, и японец поднялся с места, чтобы отнести поднос с посудой на ленту мойки. Вместе с ним выдвинулся и один из техников дежурной смены, который все это время сидел и болтал с кем-то из инженеров. Поставив поднос, Гэндзи повернулся к нему:
- Кхм, ты случайно не видел, доктор Циглер приходила на завтрак?
Механик слегка чертыхнулся от неожиданности и вперил взгляд в маску киборга:
- Не, извиняй, с самого утра здесь сижу, но ее точно не видел.
- Ясно, спасибо, - ответил японец и развернувшись, побрел обратно к кухне. Механику же осталось лишь пожать плечами, оставить поднос и удалиться по своим важным делам.

“Ангела наверное опять заработалась и забыла, который час. Надо проверить лабораторию и заодно принести ей завтрак, пока он не остыл.”
Выудив из-за стопки посуды несколько герметичных контейнеров, Гэндзи быстренько прошелся по всем кастрюлям с пахучим угощением, и выбрал для Ангелы овсяную кашу на молоке с капелькой вишневого джема, два кусочка омлета и сэндвич с индейкой. Дополнил он эту кучку контейнеров термокружкой с бодрящим ароматным кофе и приборами, которые он водрузил один на другой и понес в сторону лазарета. По пути ему встречались новые работники, которые провожали его удивленными взглядами, но тот не обращал на них особого внимания. Его больше беспокоили периодически мешающие “спазмы”, из-за которых он боялся обронить контейнеры. Хорошо, что в лазарете были автоматические двери, иначе бы киборгу пришлось проявить чудеса акробатики, открывая дверь и автоматически жонглируя. Пройдя в приемную, он никого не встретил - еще бы, наверное на базу еще не прибыл весь персонал, поэтому вся ответственность опять легла на хрупкие плечи Мёрси. Вздохнув, японец пошел дальше в поисках доктора. Единственным более или менее расчищенным помещением оказалась лишь палата (а скорее мастерская), где вчера его наспех ремонтировали. Тогда Джесси и другие помогли расчистить место. Где-то в одной из палат должен был лежать их иракский водитель, которого ранили при побеге. Там тоже, скорее всего успели навести порядок.
Ориентируясь на шум, Гэндзи вышел к открытой двери в лабораторию.
Обычно он старался двигаться бесшумно, но такое внезапное появление очень часто пугало многих, поэтому перед тем как войти в тускло освещенное помещение, заставленное ящиками и коробками, он постучал костяшками пальцев в дверной косяк. У противоположной входу стены стояла Ангела, на носочках пытаясь водрузить одну из явно тяжелых коробок поверх нескольких других.  Все же, резкий звук застал ее врасплох, и она качнулась назад, отчего коробка в её руках опасно накренилась и начала падать на девушку.
Контейнеры и кружка полетели на ближайший стол с меткостью сюрикенов, а сам Гэндзи вытянулся в полете, прыгнув через всю комнату. Одним резким движением он поймал рукой коробку с чем-то металлическим внутри и загнал наверх, приземлившись рядом с доктором и удержав ее от падения за плечо другой рукой.
- Ангела, все в порядке? Извини за вторжение, я не хотел тебя испугать, - он обвел лабораторию взглядом, пространство которой заметно увеличилось после уборки. Она что, убиралась здесь одна всю ночь? Нельзя так сильно отдаваться работе, иногда необходимо уделять время отдыху. Термокружка, приземлившаяся на стол около входа, сделала весомый “бульк!” и наконец-то перестала кататься кромкой по столу после броска.

Хорошо, что в этот раз все обошлось. Медленно, словно опасаясь что Ангела упадет без его поддержки, Гендзи разжал руку, но опустил ее только когда доктор сама сделала несколько шагов. Вряд ли, конечно, она заработалась до такой степени, что того и гляди, начнет терять равновесие на ровном месте. Но так было немного спокойнее, наверное, поэтому японец проводил девушку взглядом до самого стола, пока она не села и не принялась за трапезу.
- Рано? Уже почти десять утра, - если бы на руке у Гендзи были часы, он бы наверняка показал бы на них, но ему приходилось довольствоваться встроенными в интерфейс визора часами, видимыми только ему одному. Продолжать тему времени он не стал, чтобы не отвлекать Ангелу от завтрака.

Тогда у киборга появилась возможность, чтобы осмотреться. По сравнению со вчерашним днем, в лазарете словно поработала бригада грузчиков, растащив мешающие проходу вещи по краям помещения. Гендзи кинул мимолетный взгляд на жующую и уставившуюся в стол Мерси. На сколько же надо любить свою работу, чтобы не щадить себя до такой степени? Хотя ее можно было понять, кто знает что произойдет в ближайшие сутки? Вдруг кто-то из агентов прилетит точно так же, прямиком из заварушки, как и они? А здесь ничего не готово, операционная занята вещами, которых в ней быть не должно, палаты реанимации в обесточенном состоянии, а к капсулам интенсивной терапии не подобраться из-за вездесущего хлама. Становилось понятно, почему она так сильно задержалась, но у этого рвения была и обратная сторона. Японец прошелся по лазарету, осматривая оставшийся фронт работ, который был поистине необъятным. Если продолжить в том же темпе, Ангела просто не сможет оказать никакой помощи любому раненому, который может поступить с новым бортом. В лучшем случае не оказать, а в худшем... навредить. Киборг это понимал, но понимала ли хозяйка медицинского отделения?

Решительно развернувшись, Гендзи прошествовал до стола и сел напротив, наблюдая за Мёрси. Нельзя сказать, что недосып и стресс сильно отражались на ней внешне - сколько они были знакомы, девушка умудрялась хорошо выглядеть даже в пылу боя. Но что ее действия и суждения постепенно притуплялись по мере накопления усталости было точно. Даже омникам иногда требовался сон, пусть и не в том виде, как людям, а уж главе медицинской службы созванной заново международной организации так тем более. Примерно в таком ключе думал киборг, когда Ангела закончила с завтраком и поднялась с места с резонным вопросом:
- Чем я могу тебе помочь, Гэндзи?

Действительно, чем же? Японец помедлил с ответом, ведь заяви сейчас он о своих проблемах, не таких уж и существенных в настоящий момент, то наверняка Ангела задержится здесь еще надолго, вместо вполне заслуженного отдыха. Все другие дела, еще менее важные, вроде разговора насчет того, в какую авантюру они влезли и зачем на них охотились боевики в Ираке, можно было обсудить и позже, желательно в присутствии Джесси. Раз они втроем попали в переделку, то втроем и надо все обмозговать. Когда пауза затянулась, Гендзи вздохнул и сложил руки на столе, сцепив пальцы домиком и глядя снизу-вверх на свою спасительницу:
- Ангела, сейчас лучшее, чем ты можешь помочь, это уделить немного времени себе и отдыху, - почему-то киборг был почти уверен, что она не согласится так просто, поэтому добавил: - А пока ты будешь спать, я займусь этим местом.

Расцепив руки, он обвел взглядом лазарет. Пусть у него и нет медицинского образования, но в подобных этому учреждениях он провел гораздо больше времени, чем иные врачи. По большей части в качестве пациента, частично в качестве телохранителя одной трудоголичной особы, но и этого вполне хватит, чтобы разобраться, что из здешнего хлама действительно является посторонним хламом, а что может пригодиться.
Чтобы доказать свою готовность, киборг собрался встать, но предательство нагрянуло оттуда, откуда он его не ожидал - из правой ноги, которая внезапно отказалась слушаться.
"Chikuso! Ugoke!"
Но конечность осталась глуха к мольбам японца, бессердечно оставив его сидеть за столом без возможности подняться так, чтобы Мерси не заметила неисправность при первом движении. Панически соображая, Гендзи принял единственное возможное в данной ситуации решение - бросил свои попытки встать и постарался не дергаться, чтобы не вызывать подозрений.

Помочь Гендзи хотел, и поэтому с первых же секунд начал обдумывать, как управиться со всем быстрее и качественней. Надо подогнать автопогрузчик к входу на улице, или может быть попросить Афину взять над машиной контроль, чтобы самому успеть сделать побольше. А к тому времени, желательно перетащить все ненужное и подлежащее выносу отсюда к нужным воротам. Осталась только самая сложная часть дела - отправить Ангелу отдыхать, пока ее рвение не навредило ей же самой.
- Если закончила, то можешь идти, я здесь уже справлюсь, - японец вежливо кивнул, поглядывая на присевшую обратно за стол Мёрси, - Пока здесь нет ничего срочного, твое непосредственное внимание и участие не требуется. Сохрани силы для чего-нибудь более важного, Ангела.

Что бы швейцарка не запланировала сделать за ночь, её время уже пару часов назад как вышло. Гендзи знал об этой особенности Ангелы - не оставлять ничего из того, что можно сделать сегодня, на завтра. Но был ли смысл так упорствовать, когда фронт работ простирался до самого горизонта? И хватит его не только на завтра, но и еще на несколько дней вперед для нескольких человек. Об этом он как раз и хотел сообщить, но Ангела прервала его длинной репликой о том, что еще нужно сделать. Несколько раз киборг пытался вставить слово, поднимал ладонь от стола, чтобы остановить женщину, но усталость не дала ей даже заметить этих попыток, что еще раз свидетельствовало только о том, что ей пора покинуть лазарет и идти в свою комнату.

Когда Ангела поднялась из-за стола и продолжила, Гендзи стиснул зубы. И как только у нее получилось заметить, что с ним что-то не так, но проигнорировать его попытки взять инициативу в разговоре в собственные руки? Будь на месте Ангелы кто-то другой, японец уже наверняка бесцеремонно перебил его, но тут... Тут его останавливало слишком многое. Он все еще считал, что обязан жизнью своей спасительнице, которая даже сейчас отдавала работе всю себя.
- Хорошо, сдаюсь... Я расскажу, что не так, но пообещай мне, - Гендзи повернул голову и пристально взглянул в глаза доктору, - ...что задержишься здесь ровно на столько, сколько потребуется для помощи мне, и ни минутой дольше, хорошо?
Все остальные планы доктора могли подождать, ведь даже с полным списком нового оборудования вряд ли заказ на новую технику придет скоро. Сейчас все силы были брошены на сбор людей, и ежедневные рейсы Косатки привозили только их. А Кадуцей и костюм нужны только в бою, со всем остальным можно справиться и на имеющейся технике, наверное...
Только получив утвердительный ответ на собственную просьбу, Гендзи кивнул и повернулся в пол-оборота, показывая неработающую ногу.
- Похоже, что после ранения не работает один из передаточных узлов, - киборг похлопал себя по бедру, - Как только на него перестает подаваться нагрузка, он заклинивает.

В другой ситуации Гэндзи бы порадовался не только улыбке на лице доктора Циглер, но и ее согласию на этот небольшой договор, заключенным между ними. Но так как изначальные условия, которые устраивали японца были изменены в сторону паритета, победа не казалась такой сладкой. Но победа есть победа.
Он несколько раз попытался подняться самостоятельно, но нога не откликалась на все команды. Киборг сначала подумал, что можно применить тот же метод, которым он сумел временно устранить неисправность, но под строгим взором доктора ему стало как-то не по себе колотить высокотехнологичную конечность, как поступил бы неандерталец. За утреннее ему тоже было стыдно, но там он списывал все на неожиданность и отсутствие возможности получить хоть какую-нибудь помощь. Чтобы подняться, японцу пришлось перенести рабочую ногу через скамейку-ящик, на котором он сидел за столом, и обеими руками помочь неработающей конечности оказаться там же. Сделать это было не так просто - в отличие от нормального человеческого тела, его руки и ноги состояли из различных сплавов, повышающих не только прочность конструкции, но и её вес. Впрочем, для синтетических мышц бывали и более трудные задачи.
"Может быть попросить костыль? Где его только найти в этой разрухе?" - не успел даже додумать Гэндзи, как Ангела подошла ближе и потянула его за руку вверх. Она знала, с какой стороны подходить к больному, потому что наверняка выходила не одну сотню раненых. Японцу стало неловко от того, что он опять должен опираться на ее плечо, чтобы сделать шаг. Опять...
Трудно было избавиться от ощущения, что время циклично и когда-то давно, в первые же дни пребывания в организации, он точно так же передвигался с помощью Ангелы, все еще не контролируя свое новое тело. Длительный и болезненный процесс привыкания остатков организма к синтетическим органам, больше похожим на механизмы омника, чем на настоящие, из плоти и крови. Тогда в его сердце сражались два желания - отомстить семье и брату, совершившим с ним то, что клан делал не с каждым врагом, и желание умереть, покончив с собственными страданиями и мучениями всех остальных, вынужденных терпеть выплескиваемую на них ненависть. А что сейчас на душе японца? Вряд ли он смог бы сам дать ответ на этот вопрос. Ему оставалось надеяться, что он и вправду стал другим человеком, и узнать это можно будет только по реакции остальных.
Из размышлений его вывел голос Ангелы, которая помогла киборгу дойти до кушетки в палате. Стоя на одной ноге, он отпустил руку Мёрси и рывком запрыгнул на скрипнувшую койку.
- Да, утром... - рассеяно пробормотал Гэндзи, уставившись на инструменты в руках Циглер. Вряд ли когда-нибудь можно привыкнуть к ощущению, когда кто-то запускает руки внутрь тебя. Может быть это и звучит смешно, или не слишком серьезно, если говорить про ногу, с которой Ангела сняла обшивку и начала осмотр... Но когда дело касается внутренних органов или механизмов в торсе, появлялось ужасное ощущение, будто бы любой может дотянуться до сердца, пусть и защищенного слоем брони в отдельной камере. Будто осмотр ведет не доктор или специально обученный техник, а сама смерть, холодными руками касающаяся внутренностей. Специалисты Блэквотча всегда отключали все моторные функции киборга во время технических осмотров, оставляя свободной и подвижной только органическую руку, если только ее так же не приковывали к подвесному станку, чтобы смотрящий ненавидящими глазами японец ненароком не навредил им. Пожалуй, только доктор Циглер никогда не отключала его, и хотя бы за это доверие Гэндзи был ей благодарен. Еще он был благодарен за то, что с самого момента его ухода из Овервотча, ни один узел тела не отказал до тех пор, пока не встретился с пулей. На протяжение многих лет все работало так же четко и точно, как Швейцарские часы. Все это время он практически ничего не говорил, но не столько из-за раздумий, сколько из-за привычки не мешать профессионалу работать.
За мыслями и воспоминаниями японец не заметил, как поломка была устранена и сколько времени пролетело. Он кивнул на просьбу пройтись по палате, тут же ее исполнив без каких-либо проблем. Вернувшись на кушетку, он еще раз подвигал ногами в коленях, проверяя синхронность движений. Удовлетворившись результатом и заметив, что у доктора тоже не возникло никаких нареканий, киборг кивнул и позволил вернуть обшивку на место.
- Спасибо, Ангела, ты мой спаситель, - Гэндзи несколько раз присел, принял боевую стойку, держась за рукоятки воображаемых мечей за спиной, пока женщина складывала инструменты в ящик, - Теперь тебе стоит побеспокоиться о собственном здоровье.
В знак серьезности и благодарности, он склонил голову, хотя под маской была улыбка. Гэндзи не сомневался, что если сейчас Ангела покинет лазарет, то окажется в комнате очень скоро, поэтому замялся, посчитав, что его слова могут быть восприняты как признак недоверия:
- Проводить тебя до жилого блока? - его взгляд упал на контейнеры в руках Ангелы, - Я сам занесу посуду в столовую, чтобы тебе не делать крюк.